Все называли его Друже Смит, он — украинец из Канады, где участие в иностранных военных конфликтах не поощряется. Он привёз довольно дорогое снаряжение и оборудование, которое потом осталось во взводе и сохранило немало жизней.
Один з останніх довоєнних та дореволюційних вишколів ТризубуОдин з останніх довоєнних та дореволюційних вишколів Тризубу
В ДУК «Правый Сектор», где хватало иностранцев, он выделялся и на их фоне. Всегда собранный, в полной форме: могут напасть в любой момент, нельзя тратить время на сборы.
Вернувшись с позиции, когда большинство располагалось у телевизора или общалось «за жизнь», и строило планы «на после победы» — он шёл отдыхать: здесь война, следующий отдых может не удастся. Есть возможность — нужно восстанавливать силы.
Где должен быть в каске (что нередко игнорировалось, особенно в затишье), он её не снимал: привык на работе, где штрафовали за любое отступление от правил.
Прекрасно владел оружием. На вопросы: где научился? — улыбался: у меня дома арсенал больше, чем здесь во взводе. Когда решил, что поедет воевать — активизировал тренировки.
Канаду её граждане могут покидать только на ограниченное время. Уже прошли все сроки, и ждал штраф за задержку — а он всё ходил на смены, каждая из которых могла оказаться последней.
Что побудило оставить налаженную жизнь в благополучной стране, и отправиться воевать за океан?
— Причин несколько. Казацкая кровь проснулась. Я рос на на книгах о казаках и УПА. Честь заставила защищать мою Родину от извечного врага.
Идеологическая причина: я верю в Украинскую Самостийную Соборную Державу — независимую от Москвы.
Историческая — Русь может быть только Киевская, не имея ничего общего с Московией.
— Некоторые родственники остались в зоне АТО. Бог не дал мне свою семью, поэтому читая об издевательствах террористов над украинцами, решил поехать защищать детей, у которых не было отца. И женщин, у которых не было мужей.
В Украине остаться не хотелось?
— Давно мечтал. Но что бы я там делал? Охранником или грузчиком не стал бы, а начать свой бизнес — забрали бы. Увидел шанс сделать что-то для Украины. Я же был в «Тризубе».
Как реагировали близкие на твоё решение?
— Они не знали о моих планах. В курсе был только племянник, который провожал меня до офиса «Правого сектора» в Киеве. Первый контакт с родителями через пару недель — был в учебном центре. Там почти не было покрытия, поэтому чтобы дозвониться, приходилось забираться на бронемашину. На высоте связь появлялась.
Идею «Третьего Майдана» поддерживаешь?
— На Киев идти не следует. Город помыли, брусчатку назад положили… «Ворошиловский стрелок» нужен. А горелыми шинами уже посадили нового Януковича.
О расколе «Правом секторе» что думаешь?
— Сам ничего не понял. Общаюсь со знакомыми из разных лагерей. Каждый тянет одеяло на себя. Что интересно, все считают, что они на правильном пути. Это то, что случилось с УПА, раздел на Бандеровцев и Мельниковцев. Как и 75 лет тому назад — с руки Москвы.
Что посоветуешь патриотам страны?
— Конкретного совета для патриотов, к сожалению, у меня нет. Но вот что скажу. В далёком 2006-м году я поступал в «Тризуб». На собеседовании с Дмитрием Ярошем и Василем Иванишиным меня спросили: с чего нужно начинать патриотическим силам, придя во власть? Создавать Национальную Державу — или сперва заняться социальными реформами, а уж потом строить УССД? Я ответил, что во втором случае — люди, довольные страной, не захотят ничего менять для Украинской Державы.
